О литературе Переводы Стихотворения Публицистика Письма А. Якобсон о себе Дневники Звукозаписи
О А.Якобсоне 2-ая школа Посвящения Фотографии PEN Club Отклики Обновления Объявления





Владимир Овчинников

Интервью Мемориальной Странице1)

 

В.Ф.Овчинников, 2006. Фотографию Тамары Крашенинниковой предоставил Виктор Тумаркин

Владимир Фёдорович, в этом году созданная Вами Вторая школа отмечает свой полувековой юбилей. История школы связана с именами многих выдающихся педагогов. Мы хотели бы расспросить Вас об Анатолии Александровиче Якобсоне.

Как возникла идея преподавания гуманитарных предметов во Второй школе на том же уровне, что и математика?

Идея любого разумного директора состоит в том, чтобы все предметы в школе преподавались на высоком уровне. Поэтому никакой специальной идеи преподавания гуманитарных предметов на том же уровне, что и математика, не было. Просто подбирались хорошие квалифицированные яркие преподаватели. И дело не в количестве часов. Чем меньше часов на предмет, тем ярче и интереснее должен быть преподаватель, чтобы в этих рамках суметь детей заинтересовать. Только и всего.

Расскажите пожалуйста о том, как Якобсон появился во Второй школе. О чём Вы беседовали с ним перед тем, как принять его на работу? Кто его рекомендовал?

Мне трудно ответить, потому что я не помню, как Якобсон появился во Второй школе. Я беседовал с ним по чисто профессиональным вопросам. О правозащитной деятельности речи не было. Раскольников его рекомендовал как очень способного, яркого, образованного, интеллигентного человека. Вспоминаю, что Кантор опасался прихода Толи, Но Анатолий Александрович сразу заявил, что немедленно уйдет в случае опасности для школы.

Как педагогический коллектив отнёсся к новому коллеге? Как Якобсон относился к коллегам? Какие предметы было поручено преподавать А.Якобсону? Ваше мнение о методах преподавания Якобсоном истории в 8-10-х и литературы в 8-х классах?

Педагогический  коллектив отнесся к новому коллеге вполне доброжелательно и с большим интересом, как и ко всякому новому коллеге, поскольку коллектив был интеллигентный. Якобсон отнесся к коллективу вполне доброжелательно, открыто, стремился установить со всеми нормальные деловые отношения, но всегда держался на некоторой дистанции.

Якобсону было поручено преподавать историю. В каких классах – не помню. Никакого мнения о методах преподавания Якобсоном истории в 8-10 классах я высказать, к сожалению, не могу. Якобсон предлагал ввести в школе систему преподавания истории не концентрическую, когда в определенных классах изучают историю, начиная с древнего мира, и по теперешнее время, а потом снова начинают изучать ее более обстоятельно. Якобсон предлагал ввести линейное преподавание истории, но, к сожалению, в те времена это было сложно ввести в любой школе, в т.ч. и в нашей.

По каким причинам Якобсон перестал преподавать литературу в 8-х классах с сентября 1966 г.?

На этот вопрос лучше ответит Герман Наумович Фейн. Никаких политических или внешних причин здесь не было. Были какие-то педагогические причины у Г.Н.Фейна.

Как Вы оцениваете факультативные лекции Якобсона и их влияние на учащихся Второй школы?

Я не могу оценивать эти лекции, потому что я сознательно не ходил на лекции Якобсона, предполагая, что он там будет говорить вещи, которые не одобряет наша Партия и Правительство, и не хотел ставить его и школу в сложное положение. Мне было важнее, что на эти лекции ходят дети, чем моё посещение этих лекций.

Ваша оценка классного руководства Якобсоном?

Он был классным руководителем очень короткое время и только по той причине, что некого было назначить на эту должность. Видимо болел реальный классный руководитель. Якобсон относился к классному руководству, как к делу временному, и исполнял его спустя рукава. Чего и следовало ожидать. Это было не его дело, он не хотел этим заниматься, но в силу сложившихся обстоятельств, вынужден был это делать, и не мог себе позволить отказаться. И администрация считала, что его нельзя всерьез и надолго загрузить такой работой.

Оказывалось ли на Вас даление из вышестоящих организаций народного образования, КПСС и КГБ с тем, чтобы запретить Якобсону чтение лекций и принудить Вас уволить А.Якобсона в связи с его взглядами на литературу и историю, а также с его правозащитной деятельностью в 1966-68 гг.? Как Вы прикрывали Якобсона? Какие неприятности выпали Второй школе и Вам лично из-за Якобсона?

По непонятным мне причинам, давления на меня не оказывалось (может быть, помнили о моем принципиальном уходе из ЦК ВЛКСМ или кто-то «наверху» симпатизировал школе).  Конкретно из-за Якобсона никогда никаких неприятностей не было, но информация где-то накапливалась, и финал моей деятельности во 2 школе в 1971 году известен.

Была ли среди преподавателей «пятая колонна», сигнализировавшая «в инстанции» о деятельности Якобсона?

Информаторы в школе были, но они сигнализировала не о Якобсоне конкретно, а о вообще о положении дел и настроениях, т.е. вектор внимания был направлен не в сторону Якобсона, а в сторону директора и ему подобных. Надо отдать должное Круковской, Макееву и Ушакову (последний только подписывал донесения), что они подписывались своими фамилиями. Мне знакомая в РОНО по секрету показывала эти письма.

Высказывал ли Вам Якобсон свои взгляды на существовавший строй? Каковы были Ваши личные взаимоотношения с Якобсоном?

Якобсон был достаточно умным и интеллигентным человеком для того, чтобы не обсуждать со мной подобные вопросы. Он не хотел ставить меня в дополнительно сложное положение. Хотя, наверное, он догадывался о моих настроениях. Я относился к Якобсону с уважением и теплотой.

Известно ли было Вам перед лекцией А. Якобсона "О романтической идеологии", что это его последнее выступление? Почему Якобсон покинул Вторую школу?

Я ничего подобного не предполагал и не считаю, что прекращение его деятельности во Второй школе как-то связано с его лекцией "О романтической идеологии". Это простое совпадение. Никакие события не предвещали его ухода. Якобсон покинул школу не только потому, что он в школе говорил не то, что полагалось, по мнению Партии и Правительства, но и потому, что сам решил отдаться правозащитной деятельности и сам понимал, что эта деятельность несовместима с работой в школе.

В.Ф.Овчинников, 1966(?)

Расскажите о Ваших встречах с Якобсоном после его ухода из школы, в частности, на фотографировании выпускных классов весной 1969 г.? Когда Вы последний раз виделись с ним?

Несмотря на очень теплые дружеские и прочие отношения с Якобсоном никогда специальных встреч я с ним не искал, поскольку мы с ним вне школы не дружили. К сожалению, я не помню эпизода с фотографированием и не помню самой последней встречи, вероятно, потому, что не воспринимал её как последнюю. Ему было сказано: «Вы поедете или на Запад или на Восток». Эта формула, применялась не только к нему. Я хотел бы подчеркнуть, что Якобсон не эмигрировал и не покинул страну, а был выслан из страны.

Каково Ваше сегодняшнее отношение к Якобсону, – ретроспективно, – с учётом всего объёма известных Вам фактов? Какова роль Якобсона в истории Второй школы?

О роли Якобсона прекрасно сказано в первом выпуске "Записок о Второй школе". Повторю, что я отношусь к нему с большим уважением и теплотой. Хочу возразить Ф.А.Раскольникову и некоторым авторам воспоминаний (хотя это и не главное), потому что я запомнил Якобсона как человека чистоплотного, который был скромно, но всегда прилично одет. Ну, а чистоте его мыслей и говорить не приходится.

 

 

Прочитав ответы Ф. А. Раскольникова, Владимир Федорович сделал несколько замечаний.

 

  • Я возражаю против того, что Якобсон был неопрятен. Толя был чистоплотным человеком и в духовном плане, и в физическом плане. Как-то раз он сказал, что у него всего две рубашки, ковбойки, но они всегда у него идеально чистые. Внешнему виду он не придавал большого значения. Где-то ребята пишут, что он мог прийти на урок с расстегнутой ширинкой, но мне кажется, что он этим немножечко бравировал. Он всегда был скромно прилично одет.

  • Не помню, чтобы Исаак Семенович Збарский был секретарем парторганизации.

  • Тут Кантора зачем-то лягнул. – Зачем это нужно? Кантор очень возражал против прихода Толи в школу именно по той причине, что школе будет плохо.

  • Почему Раскольников пишет, что ситуация в стране была неопределенной? Ситуация была очень определенной!

  • Не было у Толи никаких неприятностей по поводу лекции. Никаких неприятностей и, тем более, выговора ни мной, ни завучами, официально, сделано не было. Может быть, Исаак лягнул его в дружеской беседе, или Рувим сказал «На кой черт ты рискуешь школой?» – это вполне возможно, но не более того.

  • Посредником между мной и Толей Якобсоном всегда был не Раскольников, а Герман Наумович Фейн. Он был завучем, он курировал преподавание этих предметов, и все эти вопросы решал Герман Наумович, согласовывая со мной только принципиальные вещи. Я ему доверял и считал, что правильно делал. Герман Наумович, понимая, что надо как-то демпфировать возможный удар по школе, брал на себя все неприятные разговоры. И вопрос об уходе Якобсона из школы довел до его сведения  Герман Наумович. Толя, устраиваясь на работу, сам предложил, что если возникнет какая-то опасность для школы от его деятельности, то он первый скажет, что он уходит. Так что у меня никаких сложностей и неприятных бесед с Анатолием Александровичем не было. Всё это взял на себя Герман Наумович.

     

    Москва
    13 июня 2006

     


    1) Интервью для Мемориальной страницы по инициативе Георгия Ефремова провёл Александр Ковальджи