| Из Ури Цви Гринберга C иврита Татьяна Соколовская ДОМОЙ, В МОДИИН Друг мой, возьми меня с собою в Модиин, домой! Родился я не здесь, но я не раб, я свой, Изгнанник времени, я изгнан вместе с Торой, Которую учил у Маккавеев. Я не по-местному одет, но ты прими меня Как своего. Я – иудей. Я выбрал жизнь мятежного огня, Пренебрегая милостью царей, Завоевавших Иерусалим. А братья, что забыли Модиин, Чужими стали мне. Как Модиин забыть? Как будто Имя скрыть Из опасения… Чтоб не сияло, Чтоб на великий бунт не поднимало. Но вспыхнет бунт, и воссияет Имя! Друг мой, возьми меня с собою в Модиин, домой! Там загорелось пламя великого восстанья Маккавеев И загорится вновь! Что, умерли мои учителя, Носители мятежного огня? С тех древних пор остался только я? Кому завещан меч великого восстанья? Быть может, он, угасший, похоронен На том же месте, где святыни храма? И нет меча? И Светоч Храма пропал? В деревне Модиин всё враг перепахал, Остались лишь скалистые овраги, По ним когда-то в школу я шагал. И кузница, и наковальня… Оттуда вышло пламя великого восстанья. О, до сих пор меня сжигает это пламя, На мне одна рубашка – жарко мне! Не завещали меч? Герои велели их похоронить С оружием – меч на бедре, а в изголовье – щит, И сверху – бело-голубой талит, И на груди, как память сердца, – свиток Великого восстанья Маккавеев. Друг мой, возьми меня с собою в Модиин, домой! Я поцелую остов дома, в котором прежде жил, А безымянные могилы героев я узнаю По тени коршуновых крыл. И мы с тобой вдвоём начнём копать Руками, распластавшись по земле, Могилы, и откроем солнцу Скелеты захороненных героев И меч, лежащий на бедре!..
|
|
